Четвертая книга Царств 7:1-20

Поделиться

Четвертая книга Царств 7:1-20 Синодальный перевод (СИНОД)

И сказал Елисей: выслушайте слово Господне: так говорит Господь: завтра в это время мера муки лучшей будет по сиклю и две меры ячменя по сиклю у ворот Самарии. И отвечал сановник, на руку которого царь опирался, человеку Божию, и сказал: если бы Господь и открыл окна на небе, и тогда может ли это быть? И сказал тот: вот увидишь глазами твоими, но есть этого не будешь. Четыре человека прокаженных находились при входе в ворота, и говорили они друг другу: что нам сидеть здесь, ожидая смерти? Если решиться нам пойти в город, то в городе голод, и мы там умрем; если же сидеть здесь, то также умрем. Пойдем лучше в стан Сирийский. Если оставят нас в живых, будем жить, а если умертвят, умрем. И встали в сумерки, чтобы пойти в стан Сирийский. И пришли к краю стана Сирийского, и вот, нет там ни одного человека. Господь сделал то, что стану Сирийскому послышался стук колесниц и ржание коней, шум войска большого. И сказали они друг другу: верно, нанял против нас царь Израильский царей Хеттейских и Египетских, чтобы пойти на нас. И встали и побежали в сумерки, и оставили шатры свои, и коней своих, и ослов своих, весь стан, как он был, и побежали, спасая себя. И пришли те прокаженные к краю стана, и вошли в один шатер, и ели и пили, и взяли оттуда серебро, и золото, и одежды, и пошли и спрятали. Пошли еще в другой шатер, и там взяли, и пошли и спрятали. И сказали друг другу: не так мы делаем. День сей — день радостной вести, если мы замедлим и будем дожидаться утреннего света, то падет на нас вина. Пойдем же и уведомим дом царский. И пришли, и позвали привратников городских, и рассказали им, говоря: мы ходили в стан Сирийский, и вот, нет там ни человека, ни голоса человеческого, а только кони привязанные, и ослы привязанные, и шатры, как быть им. И позвали привратников, и они передали весть в самый дворец царский. И встал царь ночью, и сказал слугам своим: скажу вам, что делают с нами Сирияне. Они знают, что мы терпим голод, и вышли из стана, чтобы спрятаться в поле, думая так: «когда они выйдут из города, мы захватим их живыми и вторгнемся в город». И отвечал один из служащих при нем, и сказал: пусть возьмут пять из остальных коней, которые остались в городе, [из всего ополчения Израильтян только и осталось в нем, из всего ополчения Израильтян, которое погибло] и пошлем, и посмотрим. И взяли две пары коней, запряженных в колесницы. И послал царь вслед Сирийского войска, сказав: пойдите, посмотрите. И ехали за ним до Иордана, и вот вся дорога устлана одеждами и вещами, которые побросали Сирияне при торопливом побеге своем. И возвратились посланные, и донесли царю. И вышел народ, и разграбил стан Сирийский, и была мера муки лучшей по сиклю, и две меры ячменя по сиклю, по слову Господню. И царь поставил того сановника, на руку которого опирался, у ворот; и растоптал его народ в воротах, и он умер, как сказал человек Божий, который говорил, когда приходил к нему царь. Когда говорил человек Божий царю так: «две меры ячменя по сиклю, и мера муки лучшей по сиклю будут завтра в это время у ворот Самарии», тогда отвечал этот сановник человеку Божию и сказал: «если бы Господь и открыл окна на небе, и тогда может ли это быть?» А он сказал: «увидишь твоими глазами, но есть этого не будешь». Так и сбылось с ним; и затоптал его народ в воротах, и он умер.

Четвертая книга Царств 7:1-20 Святая Библия: Современный перевод (RSP)

Елисей сказал: «Послушайте слово Господа! Так говорит Господь: „Завтра в это время мера лучшей муки или две меры ячменя будут стоить 1 шекель у городских ворот Самарии”». Тогда слуга, приближённый к царю, сказал Божьему человеку: «Даже если Господь сделает окна в небесах, и тогда это не случится!» И сказал Елисей: «Ты увидишь всё это своими глазами, но ничего из этого ты есть не будешь!» У городских ворот находились четверо прокажённых. Они сказали друг другу: «Почему мы сидим здесь, ожидая смерти? В Самарии нет еды. Если мы пойдём в город, мы умрём там. Если мы останемся здесь, мы тоже умрём. Давайте пойдём в сирийский лагерь. Если сирийцы оставят нас в живых, мы будем жить, если же они нас убьют, то мы спокойно примем смерть». И вечером они пошли в сирийский лагерь. Они подошли к краю лагеря, но там не было ни одного человека! Господь сделал так, чтобы сирийскому войску послышался стук колесниц, шум коней и большого войска. Тогда они сказали друг другу: «Израильский царь нанял хеттейских и египетских царей, чтобы напасть на нас!» Они встали и побежали в сумерках, спасая жизни, оставив шатры, коней, ослов и весь лагерь таким, каким он был. Когда те прокажённые пришли к краю лагеря, они зашли в один из шатров и стали есть и пить. Затем они забрали оттуда серебро, золото и одежды, вынесли всё это из лагеря и спрятали. Потом они вернулись и зашли в другой шатёр. Там они тоже взяли вещи, унесли их и спрятали. И сказали они друг другу: «Мы поступаем неправедно! Сегодня у нас есть хорошие новости, а мы молчим. Если мы будем дожидаться рассвета, то будем наказаны. Давайте пойдём и расскажем обо всём в царском дворце». Прокажённые пришли и, позвав городского привратника, сказали ему: «Мы ходили в сирийский лагерь, но там нет ни единого человека, а кони и ослы всё ещё привязаны, и шатры стоят, как стояли». Затем привратники прокричали новость, и её передали в царские палаты. Царь встал ночью и сказал своим слугам: «Я скажу вам, что сирийцы задумали. Зная, что мы голодаем, они оставили лагерь, чтобы спрятаться в поле. Они думают: „Когда израильтяне выйдут из города, мы захватим их живыми и зайдём в город”». Один из слуг царя сказал: «Пусть возьмут пять коней, ещё оставшихся в живых. Эти кони всё равно скоро умрут, как и все израильтяне, которые ещё остались в городе. Позволь нам послать их, чтобы узнать, в чём дело». Тогда слуги взяли две колесницы, запряжённые конями. Царь послал их за сирийским войском, приказав: «Поезжайте и разузнайте, что произошло». Они следовали за сирийским войском до самого Иордана. Вся дорога была усыпана одеждой и оружием, которое сирийцы поспешно побросали при побеге. Посланцы вернулись в Самарию и рассказали об этом царю. Тогда израильский народ поспешил в сирийский лагерь и забрал оттуда всё ценное. Всё произошло именно так, как и предрёк Господь: мера лучшей муки или 2 меры ячменя стоили 1 шекель. Царь назначил одного из своих приближённых слуг охранять городские ворота, но народ сбил его с ног и растоптал насмерть. Всё произошло так, как предсказал Божий человек, когда царь приходил к нему в дом. Елисей сказал: «Завтра в это время у ворот Самарии мера лучшей муки или две меры ячменя будут стоить 1 шекель». Но тот слуга ответил тогда Божьему человеку: «Даже если Господь сделает окна в небесах, и тогда этого не случится!» И Елисей ответил: «Ты увидишь всё это своими глазами, но ничего из этого ты есть не будешь!» Всё так и случилось с ним: народ насмерть затоптал его в воротах.

Четвертая книга Царств 7:1-20 Новый русский перевод (НРП)

Но Елисей сказал: — Слушай слово Господне. Так говорит Господь: «Завтра к этому времени у ворот Самарии сата лучшей муки будет продаваться за шекель и две саты ячменя за шекель». Сановник, на чью руку опирался царь Израиля, сказал Божьему человеку: — Послушай, этого не может быть, даже если Господь откроет небесные окна! — Ты увидишь это своими глазами, — ответил Елисей, — но есть не будешь! У входа в городские ворота было четверо прокаженных. Они сказали друг другу: — Чего нам сидеть тут и ждать смерти? Если мы решим: «Пойдем в город», то там голод, и мы умрем. И если мы останемся здесь, то всё равно умрем. Давайте же пойдем в лагерь к арамеям и сдадимся. Если они пощадят нас, останемся в живых, а если нет, то умрем. В вечерних сумерках они встали и пошли в лагерь арамеев. Когда они добрались до края лагеря, там никого не было, потому что Владыка сделал так, что арамеи услышали шум колесниц, коней и огромного войска, и они сказали друг другу: — Это царь Израиля нанял хеттейских и египетских царей, чтобы напасть на нас! — Они встали и в сумерках бежали, бросив шатры, лошадей и ослов. Они бросили лагерь, как он был, и спасались бегством. Прокаженные добрались до края лагеря и вошли в один из шатров. Они наелись, напились и унесли оттуда серебро, золото и одежды, ушли и спрятали их. Потом они вернулись и вошли в другой шатер и, взяв кое-что и из него, ушли и спрятали это тоже. Затем они сказали друг другу: — Мы поступаем неправильно. Это день хороших вестей, а мы держим их при себе. Если мы будем ждать рассвета, нас постигнет кара. Пойдем сейчас же и доложим об этом в царском дворце. Они пошли, позвали городских привратников и сказали им: — Мы ходили в лагерь арамеев, но там никого не видно и не слышно. Только привязанные кони, ослы и шатры, как они были. Привратники разгласили весть, и об этом было доложено во дворце. Царь встал ночью и сказал своим приближенным: — Я скажу вам, что сделали арамеи. Они знают, что мы голодаем, и покинули лагерь, чтобы спрятаться в поле, думая: «Они непременно выйдут, мы возьмем их живыми и войдем в город». Один из его приближенных сказал: — Пусть возьмут пять из оставшихся лошадей и узнают, что произошло. Ведь те, кто уцелел, здесь всё равно разделят судьбу всего множества израильтян, которое уже погибло. Они взяли две колесницы с конями, и царь послал их за войском Арама. Он приказал колесничим: — Пойдите и узнайте, что произошло. Они ехали по следам войска Арама до самого Иордана и видели, что вся дорога усеяна одеждами и снаряжением арамеев, которые те бросали во время стремительного бегства. Посланцы вернулись и доложили об увиденном царю. Народ вышел и разграбил лагерь арамеев. Сату лучшей муки стали продавать за шекель, и две саты ячменя за шекель, как и сказал Господь. А царь поставил своего ближайшего сановника следить за порядком в городских воротах, и там его растоптала толпа. Он умер, как и предсказывал Божий человек, когда царь приходил к нему домой. (Когда Божий человек говорил царю: «Завтра к этому времени у ворот Самарии сату лучшей муки будет продавать за шекель и две саты ячменя за шекель», тот сановник сказал Божьему человеку: «Послушай, этого не может быть, даже если Господь откроет небесные окна!» Тогда Божий человек ответил: «Ты увидишь это своими глазами, но есть не будешь!») Так с ним и произошло: толпа растоптала его в воротах, и он умер.

Четвертая книга Царств 7:1-20 Синодальный перевод (SYNO)

И сказал Елисей: выслушайте слово Господне: так говорит Господь: завтра в это время мера муки лучшей будет по сиклю и две меры ячменя по сиклю у ворот Самарии. И отвечал сановник, на руку которого царь опирался, человеку Божию, и сказал: если бы Господь и открыл окна на небе, и тогда может ли это быть? И сказал тот: вот увидишь глазами твоими, но есть этого не будешь. Четыре человека прокаженных находились при входе в ворота, и говорили они друг другу: что нам сидеть здесь, ожидая смерти? Если решиться нам пойти в город, то в городе голод, и мы там умрем; если же сидеть здесь, то также умрем. Пойдем лучше в стан Сирийский. Если оставят нас в живых, будем жить, а если умертвят, умрем. И встали в сумерки, чтобы пойти в стан Сирийский. И пришли к краю стана Сирийского, и вот, нет там ни одного человека. Господь сделал то, что стану Сирийскому послышался стук колесниц и ржание коней, шум войска большого. И сказали они друг другу: верно, нанял против нас царь Израильский царей Хеттейских и Египетских, чтобы пойти на нас. И встали и побежали в сумерки, и оставили шатры свои, и коней своих, и ослов своих, весь стан, как он был, и побежали, спасая себя. И пришли те прокаженные к краю стана, и вошли в один шатер, и ели и пили, и взяли оттуда серебро, и золото, и одежды, и пошли и спрятали. Пошли еще в другой шатер, и там взяли, и пошли и спрятали. И сказали друг другу: не так мы делаем. День сей — день радостной вести, если мы замедлим и будем дожидаться утреннего света, то падет на нас вина. Пойдем же и уведомим дом царский. И пришли, и позвали привратников городских, и рассказали им, говоря: мы ходили в стан Сирийский, и вот, нет там ни человека, ни голоса человеческого, а только кони привязанные, и ослы привязанные, и шатры, как быть им. И позвали привратников, и они передали весть в самый дворец царский. И встал царь ночью, и сказал слугам своим: скажу вам, что делают с нами Сирияне. Они знают, что мы терпим голод, и вышли из стана, чтобы спрятаться в поле, думая так: «когда они выйдут из города, мы захватим их живыми и вторгнемся в город». И отвечал один из служащих при нем, и сказал: пусть возьмут пять из остальных коней, которые остались в городе, [из всего ополчения Израильтян только и осталось в нем, из всего ополчения Израильтян, которое погибло] и пошлем, и посмотрим. И взяли две пары коней, запряженных в колесницы. И послал царь вслед Сирийского войска, сказав: пойдите, посмотрите. И ехали за ним до Иордана, и вот вся дорога устлана одеждами и вещами, которые побросали Сирияне при торопливом побеге своем. И возвратились посланные, и донесли царю. И вышел народ, и разграбил стан Сирийский, и была мера муки лучшей по сиклю, и две меры ячменя по сиклю, по слову Господню. И царь поставил того сановника, на руку которого опирался, у ворот; и растоптал его народ в воротах, и он умер, как сказал человек Божий, который говорил, когда приходил к нему царь. Когда говорил человек Божий царю так: «две меры ячменя по сиклю, и мера муки лучшей по сиклю будут завтра в это время у ворот Самарии», тогда отвечал этот сановник человеку Божию и сказал: «если бы Господь и открыл окна на небе, и тогда может ли это быть?» А он сказал: «увидишь твоими глазами, но есть этого не будешь». Так и сбылось с ним; и затоптал его народ в воротах, и он умер.

Четвертая книга Царств 7:1-20 Библия под ред. М.П. Кулакова и М.М. Кулакова (BTI)

Но Елисей сказал: «Выслушай слово Господне! Так говорит Господь: „Завтра в это же время у ворот Самарии мера отборной пшеничной муки будет цениться в шекель и две меры ячменя — в шекель“». Тогда приближенный, на руку которого царь опирался, возразил человеку Божьему: «Даже открой Господь окна на небе, разве такое сбудется?» «Своими глазами увидишь, но сам этого не поешь», — ответил тот. Сидели тогда у городских ворот четверо прокаженных. Решили они меж собой: «Что нам сидеть тут и ждать смерти? Если решимся войти в голодающий город — мы там погибнем, и если останемся здесь — тоже погибнем. Пойдем в стан арамеев: если они оставят нас в живых — будем жить, а если убьют — всё равно умирать». В сумерках они направились к арамейскому стану и, подойдя к нему, не обнаружили там ни души. Господь сделал так, что арамейскому войску послышался шум колесниц, топот коней и поступь огромной рати, и решили арамеи меж собой: «Видно, царь израильский заплатил царям хеттским и египетским, чтобы они напали на нас!» И на вечерней заре они бежали, бросив на месте шатры, и коней, и ослов, и что еще было в стане, лишь бы уцелеть. Подошли прокаженные к краю стана, забрались в один из шатров, поели, попили, вынесли оттуда серебро, золото и одежды и спрятали всё это; вернулись они к другому шатру, оттуда тоже вынесли добычу и спрятали. И решили они меж собой: «Неправильно мы поступаем! Этот день — день благой вести, а мы молчим! Если промедлим до утра, будем виновны. Пойдем и объявим об этом, чтобы узнали во дворце!» Они подошли к городским воротам, позвали стражников и рассказали им: «Мы ходили в арамейский стан: там нет ни души, не слышно ни единого голоса! А лошади и ослы — на привязи, и шатры стоят как прежде». Стражники позвали дворцовую охрану и передали весть во дворец. Царя подняли среди ночи, но он сказал слугам: «Скажу я вам, что это устроили для нас арамеи. Зная, что мы голодаем, они оставили стан и спрятались где-то в поле. Они решили выждать, пока мы выйдем из города, чтобы захватить нас врасплох и ворваться в город». Тогда один из слуг предложил: «Пусть возьмут пять коней из тех, что еще остались в городе (ведь и с ними будет то же, что и со множеством израильтян, — что останется от коней, то и от множества израильтян), и отправятся на разведку». Запрягли две колесницы, и царь отправил их вслед за арамеями с приказом: «Идите и посмотрите!» Те ехали вслед за арамеями до самого Иордана: всюду по дороге валялись одежды и вещи, которые те бросали при спешном бегстве. Посланные вернулись и рассказали об этом царю. Тогда народ отправился грабить арамейский стан. Как и говорил Господь, мера отборной пшеничной муки стала стоить шекель и две меры ячменя — шекель. Царь поставил того приближенного, на руку которого ранее опирался, в городских воротах, но народ затоптал его насмерть прямо в воротах: так и предсказывал человек Божий, когда царь приходил к нему. Человек Божий сказал тогда царю: «Завтра в это же время у ворот Самарии две меры ячменя будут цениться в шекель и мера отборной пшеничной муки — в шекель». А тот приближенный возразил человеку Божьему: «Даже открой Господь окна на небе, разве такое сбудется?» «Своими глазами увидишь, но сам этого не поешь», — ответил тот. Так с ним и вышло: народ затоптал его насмерть прямо в воротах.